Пусть бог не вмешивается - Страница 99

Крики, стоны, звон клинков слились в один нескончаемый гул.

…Уклон… еще один… удар ногой, съем, опять ногой по яйцам, нырок под топор и в ответ два удара… этого удавим… опять уклон… толчок и удар… сзади… Ой!..

В какой-то момент глаза отметили сновавшего вокруг свалки слугу маркиза. Рука выхватила нож и метнулась вперед. Клинок вошел в грудь, и Шуск отлетел прочь. Блядь! Метил в горло, но тот качнулся…

Удар, еще удар… нырок и захват… вырвать кадык и откинуть тело под ноги этим двум… Неужели все?..

Рано я обрадовался. Свалив очередного противника, увидел, как от леса бежит еще не менее… двух десятков размахивающих оружием бандитов. И все, что я сейчас успею, это отойти к столбам, чтобы хоть как-то прикрыть тыл.

Ну вот, кажется, и все!.. Это, Артур, твой последний бой. Глупо…

…Андрей и Денис разговаривали с герцогом.

– Выезжаем завтра днем. Я введу Славида в курс дела. Полк останется здесь, с собой возьму сотню воинов.

– Думаю, доедем без проблем, – заметил Денис. Герцог согласно кивнул.

– Лесные братья притихнут. Возьмем восемь ящиков из тайника, надо показать королю добытые сокровища. Кстати, вас ждет большая награда. Можете смело рассчитывать на титул барона. Это обещал король.

Парни поблагодарили герцога и разочарованно переглянулись. Теперь титул ни к чему, их ждет возвращение домой.

Подскакал дозорный. На полном скаку осадил коня и хрипло выкрикнул:

– Господин герцог. Мы заметили возле леса отряд человек в пятьдесят. По виду бандиты. Возможно, это разведка Корхана.

Герцог выругался. Только этого не хватало. Маркиз может бросить на штурм Храма лесных братьев и степняков. До подхода Славида придется сдерживать натиск самим.

Он хотел отдать приказ, когда стоявший рядом Денис вдруг побледнел и вскрикнул.

– Ты что? – изумился Андрей.

– Артур!

– Что – Артур? – повернул голову Владин.

– Артур поехал в ту сторону…

– Точно, – вспомнил Андрей. – Он там.

– Та-ак… – Герцог мгновенно принял решение и жестом подозвал сигнальщика. – Тревога! Сотню в седло. Галопом к лесу!

Дружинники мгновенно взлетели в седла, их примеру последовали Денис с Андреем. Герцог отдал приказ своему помощнику и махнул рукой. Сотня сорвалась с места, на вытоптанной дороге встала столбом пыль. Ребята скакали рядом с герцогом, цепенея от предчувствия трагедии. Они безнадежно опоздали. Против такого отряда одному не выстоять. Поздно, слишком поздно…

…Они настигли меня возле столбов. Я срубил одного, второго… отошел назад, порадовался, что нет ни у кого копий и дротиков, не то бы закидали издалека.

Их много, слишком много… Я вертелся, не давая подойти вплотную, успевал отражать удары, сам бил в ответ. Уклонился от летящих кистеней и пошел вперед, не давая забросать себя. Пропустил удар и бросок еще одного кистеня. Перед глазами мелькали искаженные яростью и злобой лица. Скользящий удар достал плечо, а потом и бок. Я ускорил движение, понимая, что не успеваю, катастрофически не успеваю…

В голове что-то лопнуло, розоватая пелена затуманила мозг. Из глубин подсознания, рыча и озираясь, выползло древнее, забытое многими тысячелетиями чувство – дикий и мощный инстинкт жизни! То, что сейчас сидело во мне, не хотело быть разорвано на части, не хотело исчезнуть в мясорубке бойни, хотело жить и только жить! Потомок некогда царствовавших на земле многотонных хищников не хотел умирать так глупо и страшно. Изначальная жажда жизни и крови толкала вперед.

Убить! Убить! Убить!!

Меч и секира потеряли вес, тело обрело полную нечувствительность к боли, стало легким, невесомым…

Убить! Убить! Убить!

Тонкая оболочка цивилизации унеслась осенним листком под диким ураганом ярости, глухой стон-рык вырвался из раскрытой пасти…

Уби-и-ить!

Я взорвался, разом расплескав противников, и пошел крушить все, что мешало двигаться. Смазанные лица возникали передо мной и исчезали. Я фиксировал удары, изредка проходившие защиту, но не чувствовал боли. Потом, все потом, не сейчас…

Миг – мелькнуло искаженное криком лицо, развалилось под ударом меча надвое и пропало из виду. На смену выплыло еще одно, тоже пропало. Миг – надвинулся враг с занесенным над головой клевцом. Уходить некуда, вокруг только тела – живые и те, что медленно оседали, уже не живя… Корпус повернулся сам, острие клевца проскочило рядом, чиркнув по облитой железом груди, и тут же меч распорол врагу брюхо…

Еще удар… уклон и ответ. Мозг бесстрастно отметил, что к врагу подошла помощь, и тут же об этом забыл. Их количество больше не интересовало меня, главное – убить!

В ощетинившейся оружием, неуклонно редеющей толпе крутился, уклонялся и бил, бил, бил сгусток энергии, состоящий из звериного инстинкта, животной ярости и человеческого умения, хитрости и ненависти. Я то отходил назад, не позволяя себя раздавить, то прыгал вперед, не давая закидать топорами, клевцами, кистенями… Во мраке сознания мозг вел свой счет. Удар… удар… уклон… удар, нырок, съем… удар…

А они торопились, спотыкались о тела мертвых и тяжелораненых… Мешали себе; другим, попадали по товарищам, когда широко размахивались, а когда не размахивались, удары выходили слабыми. Они не могли попасть в меня. Я успевал раньше, еще при замахе, начале замаха, желании замахнуться, двинуться. Мелькали тела, мелькало железо, веером разлеталась кровь. Я не слышал их криков, стонов, не различал звон оружия, не видел, что с ног до головы забрызган чужой кровью.

…Удар… удар, съем… уклон… Удар-р-р! Я убивал их. Я убивал их!..

А потом наступил провал в памяти. Разом исчезло все, словно глаза закрыли повязкой. Что было дальше – не помню…